«Мясорубка на Волге». Самая засекреченная авария в СССР

5 июня 1983 года круизный теплоход «Александр Суворов» на полном ходу врезался в пролет Ульяновского моста. Крушение, которое в народе окрестили «мясорубкой на Волге», повлекло за собой большие человеческие жертвы: 176 погибших, еще больше покалеченных. И хотя это была крупнейшая катастрофа речного транспорта в СССР, советская пресса ограничилась лишь скупым сообщением о трагедии…

На полном ходу к трагедии

В 1980-х годах советские граждане и мечтать не могли об отдыхе за границей. Поэтому круизы по Волге были престижным туристическим направлением. Хотя позволить себе путешествие на теплоходе мог далеко не каждый. Чаще всего такими путевками награждали передовиков производства и победителей социалистического соревнования. На борту «Александра Суворова» в тот трагический день находились в основном донбасские шахтеры.

1 июня 1983 года теплоход начал свой круиз из города Горького. На его борту находилось 439 человек. Из них 343 пассажира, 55 членов экипажа и 41 человек обслуживающего персонала. Командиром экипажа был Владимир Клейменов — капитан с 26-летним стажем.

6 и 7 июня планировалась стоянка в Ульяновске с экскурсиями и пляжным отдыхом. Поэтому 5 июня вечером теплоход стремительно шел к Ульяновску.

В тот роковой вечер поздравляли с днем рождения шеф-повара ресторана, а после ужина многие отдыхающие отправились на верхнюю палубу, где начинались танцы и развлекательная программа. А в кинозале демонстрировался фильм «Возвращение «Святого Луки».

В 8 часов вечера управление теплоходом взял на себя старший помощник капитана Евгений Митенков. Капитан ушел отдыхать и должен был сменить его в полночь. Тем временем «Александр Суворов» на скорости 25 км/ч все ближе подходил к месту предстоящей катастрофы — Ульяновскому (ныне Императорскому) мосту.

Это было страшно

Прохождение мостов речными судами — это всегда сложная операция, требующая повышенного внимания и опыта. А Ульяновский мост отличался особой сложностью. Во-первых, по нему передвигались не только автомобили, но и поезда. Во-вторых, если судоходные пролеты большинства мостов располагались в центре конструкции, то здесь таким «пропускным» пролетом был третий от правого берега. Митенков уже много раз проходил мост — и на «Суворове», и на других теплоходах. Матросу Уварову, стоявшему в тот вечер у штурвала, тоже было опыта не занимать.

И тем не менее случилось то, что случилось. Помощник капитана, хорошо знавший этот участок, повел теплоход не под третий, а под шестой — низкий — пролет. То, что судно движется не туда, заметил охранник, стоявший на мосту. Он начал стрелять в воздух, чтобы привлечь внимание экипажа «Суворова», но его никто не услышал.

Зато страшный скрежет, раздавшийся в следующее мгновение, услышали все. Это металлические конструкции моста снесли рубку и всю верхнюю палубу, где находилось большинство туристов. Это действительно была мясорубка. Судно продолжало двигаться по инерции, а срезанные пролетом надстройки разрывали, мололи и дробили человеческие тела…

Пассажиры, которые во время катастрофы оставались в каютах, побежали наверх посмотреть, что случилось. Увденное они не смогли забыть никогда. По палубе текла кровь, повсюду валялись куски металла и фрагменты человеческих тел. В панике уцелевшие люди стали прыгать в воду.

Но на этом кошмар не закончился. По мосту двигался грузовой поезд, состоявший из 53 вагонов. В результате катастрофы пролет моста сместился и несколько вагонов сошли с рельсов. Бревна, уголь, зерно посыпались на пассажиров теплохода сверху. Великое счастье, что накренившаяся было цистерна с бензином зацепилась за перекрытия. Если бы упала и она, не спасся бы никто.

Один из выживших пассажиров, потерявший жену в этой мясорубке, рассказывал:

То, что было на теплоходе, невозможно передать. Матросы и проводницы таскали раненых. Если можно назвать их ранеными. Без рук, без ног, они тянулись к нам. Просили помочь, не ощущая того, что у них даже нет частей тела. Они умирали у нас на руках. Искалеченные дети, беременные женщины с разорванными животами. Близкие искали своих близких. Никаких криков — тихие стоны. Даже дети не плакали. Труп одной девушки, разорванной пополам, долго висел вниз головой. Пошел дождь, и по волосам стекала кровь. Это было страшно.

Назначить виновным

В Ульяновске шептались, будто причиной крушения стало пьянство экипажа. Но когда со дна реки подняли тела штурмана и рулевого, алкоголя в их крови не обнаружили. Тем не менее правительственная комиссия уличила обоих в халатности, хотя и выявила, что на Ульяновском мосту отсутствовали сигнальные огни, а на шестом пролете стояла будка обходчика, похожая на сигнальный щит для судов.

Поскольку штурмана и рулевого не было в живых, главным виновником трагедии назначили капитана, покинувшего рубку. И это несмотря на то, что в тот момент Клейменов отдыхал по графику и должен был встать на дежурство в ночь. Обвинили его и в том, что он не помогал спасать пассажиров, а заодно в отсутствии дисциплины на теплоходе. Клейменова приговорили к 10 годам лишения свободы. Он отсидел 6 лет, после чего его освободили по состоянию здоровья. А через год капитан умер от инфаркта.

Дочь Клейменова — Лариса — до сих пор не согласна с решением комиссии. По ее мнению, суд над отцом больше был похож на показательную казнь. Его обвиняли в отсутствии дисциплины, но, по ее словам, капитан был человеком строгих правил и всегда требовал их неукоснительного соблюдения от других. Что касается спасения пассажиров, то Клейменов, расчехлив спасательную шлюпку, посадил в нее трех пострадавших и отвез их на берег. Но на суде они отказались признать этот факт. Не исключено, что на них оказывали давление, как и на семью Ларисы. Ее мать убеждали развестись с Клейменовым, а самому капитану намекали, что ему неплохо было бы свести счеты с жизнью, как это сделал его зять — муж Ларисы.

К слову, у матери погибшего Уварова тоже возникли вопросы к следствию. Она не могла понять, почему рубка осталась цела, даже упав за борт, а ее сын оказался весь искалечен: пробита голова, на лице ножевое ранение, разбит рот. Кроме того, ей не дали толком проститься с сыном — слишком быстро увели от гроба и стали обивать его жестью.

В катастрофе «Александра Суворова» по-прежнему много неясностей. До сих пор непонятно, почему опытный штурман не сбросил скорость перед мостом, почему он не слышал выстрелов охранника? Почему судно не отвечало диспетчеру и почему наконец перед лицом катастрофы никто из пассажиров, отдыхавших на верхней палубе, не попытался спастись?

Дарья Зотова