Остров без берега. Почему герой Ди Каприо выбрал смерть, чтобы выжить
В «Острове проклятых» есть фраза, которую пересказывают чаще, чем сам сюжет. «Что лучше: жить монстром или умереть человеком?» В ней — всё объяснение фильма.
В 1954 году федеральный маршал с лицом Леонардо Ди Каприо приплывает на остров. Остров зовут Шаттер, что значит не только «затвор», но и «осколок». Сюда не приплывают — сюда попадают. Говорят, с него невозможно сбежать. Да никто и не сбегает. Потому что это не география. Это — психика.
Фильм сшит из намёков. Охранники, которые сжимают автоматы не от страха, а от узнавания. Напарник, который будто впервые держит пистолет. Пациенты, машущие рукой, как старому знакомому. Все играют роли. Только зритель верит. Ему хочется, чтобы Тэдди Дэниелс был настоящим. Чтобы он был героем. Чтобы был порядок.
Но порядок рушится. И выясняется: Тэдди — не Тэдди. Он — Лэддис. Бывший человек. Муж женщины, которая утопила их детей. И тот, кто её за это застрелил. Потом не выдержал. И придумал себе нового себя. Со значком, с делом, с маяком, в котором сидит главный злодей. Придумал — и выжил.
Фильм заканчивается сценой, которую можно смотреть бесконечно. Доктор ведёт Эндрю. Или Тэдди. Или того, кто остался. А он бросает фразу:
— Что лучше: жить монстром или умереть человеком?
В этих словах всё. Он помнит. Он снова помнит. И делает выбор. Притворяется, что снова сошёл с ума, чтобы не жить с этой памятью. Лучше лоботомия, чем правда. Лучше стирание, чем кошмар, который не отмотать назад. Потому что иногда — чтобы выжить, надо исчезнуть.
«Остров проклятых» — это не детектив. Это не о побеге. Это притча о вине, которая слишком велика для жизни. И о сознании, которое прячет правду в обрывки вымышленных диалогов. Скорсезе не снимает фильм, он ставит диагноз. И в финале оставляет нас на берегу. А сам герой — остаётся на острове. Который снаружи выглядит как лечебница. А внутри — как человек, который не смог себя простить.