Патриотизм с компасом: как в Москве подростки ищут самолёты и смысл

Это раньше патриотизм был словом. Сегодня — это клуб, наставник и расписание. Где-то во дворе по-прежнему играют в футбол. А где-то, на окраине Москвы, подростки собирают обломки МиГа, упавшего в 1942-м, и спорят, чей это был штурман.

Мэр столицы Сергей Собянин рассказал, что таких объединений в Москве уже более 400. В них — больше 20 тысяч ребят. Они не просто изучают «историю Отечества». Они участвуют в экспедициях, собирают останки, ищут родственников погибших, вглядываются в грязь и архивы, как в зеркало. И, что интересно, находят.

Есть авиационные направления. Есть поисковые отряды. Есть те, кто ищет не самолёты — а доказательства. Что кто-то до них был. И воевал. И, возможно, тоже носил форму не по размеру.

Всё это — не про дисциплину. Это про ответ. Потому что у любого школьника рано или поздно возникает вопрос: зачем? И если взрослые не дают ответа — он идёт и ищет его сам. В окопе, в песке, в старом медальоне, где почти не видно инициалов.

В 60-х подобные кружки назывались по-другому. Тогда романтизировали разведчиков и «пионеров-героев». Сегодня — просто копают. Но пафоса стало меньше. А правды, кажется, чуть больше.

История теперь не в учебнике. Она в ящике под кроватью. В коробке с гильзами. В списке ДНК-экспертиз. И если кому-то кажется, что это — странное детство, пусть вспомнит: хуже — это когда детства нет совсем.

Патриотизм — он ведь не на трибуне. Он в том, что кто-то берёт металлодетектор, надевает форму и встаёт в пять утра — не потому что приказ. А потому что хочется понять, что с этим всем делать дальше.